Думы о важном

5.05

Эта запись зрела долго. Мы ходили-бродили по очагам армянской культуры, заглядывали в ее запасники, общались с ее ветеранами и начинающими творцами… и вот что поняли. Армянскую культуру не нужно «развивать». Ее нужно только сохранить — суметь сохранить.

Тысячелетиями она оттачивалась, как жемчужина — морской водой. Все ее грани — словесность, изобразительное искусство, зодчество, декоративно-прикладное искусство, театр и кино, музыка — усилиями талантов-тружеников достигли высочайшего уровня развития, расцвели еще в старину, сложились как уникальная цивилизация. Во всех художественных формах, известных миру, армянская культура вывела собственный почерк, собственную мысль. В Армении, в крохотной стране с населением меньшим, чем в любом европейском мегаполисе, сегодня работает минимум три тысячи профессиональных художников. Это самая высокая концентрация, которую можно представить. Такова особенность народа — он глубоко созидателен. Казалось бы — расслабиться, гордиться и радоваться. Нет.

Мы имеем то, что имеем — наследие, традиции и… угрозу, что всё рухнет, растворится, пропадет. Мы не думаем о сохранении. Мы — простые люди, мы — государство. В нас отчего-то нет страха, что даже самые крупные шедевры могут погибнуть — из-за небрежного отношения, из-за отсутствия инстинкта «культуросохранения». Мы уж не говорим о том, в каких условиях находятся храмы (охраняемые, так сказать, государством) — главные места паломничества туристов. Да, нам стыдно, что на территории Нораванка обнаруживаются пластиковые стаканы из-под распитого вина в честь венчания случайных молодых. Простые люди отчасти виноваты в имеющейся угрозе культуре. Но государство. Либо от непонимания, либо от равнодушия… Мы плохо себе представляем, чем заняты служащие Министерства культуры. Судя по материалам, появляющимся в прессе, они разрезают алые ленточки на пафосных выставках, организованных крупнейшими работодателями страны. Они толкают помпезные речи на юбилейных вечерах разных маэстро. То есть Министерство культуры где-то присутствует — его видно… и достаточно? Но кто тогда должен отвечать за то, что в Национальной картинной галерее в августе, в самую жару, когда воздух жарит легкие, а солнце плавит асфальт, задыхаются картины, потому что нет обязательных для содержания шедевров условий — специальных кондиционеров, регулирующих температуру воздуха и его влажность? Почему в лучших залах галереи летом крутится домашний кондиционер, а окна открыты настежь? И главное — сколько лет осталось жить картинам, которые задыхаются в галерее? Почему фонд «Арменфильма», эти драгоценные метры, уникальные произведения, живут только потому, что их ЛИЧНО оберегает один-единственный человек, на собственные (и весьма скудные) средства, собственными силами, потому что понимает — иначе всё погибнет? Почему за пределами Еревана закрываются музыкальные школы, ведь детям не на что купить инструменты, а учителя разбежались — невозможно жить на зарплаты, выплачиваемые педагогам музыки? (Вопрос риторический: интересно, как часто служащие Министерства культуры ездят по периферии, изучая положение культуры в отдаленных районах и составляя программу ее поддержки?) Почему у одного из крупнейших армянских художников нет своего музея? (Наверное, очень трудно и безумно дорого выделить под него помещение!) Почему культурное наследие гниет и рассыпается, в то время как в столице активно проводятся фестивали? Почему новое поколение армян не интересуется собственным наследием — не ходит в музеи, не читает книг, не бережет храмы? (И снова в адрес Благородного Министерства: почему богатейшее культурное наследие не пропагандируется?)

И главный вопрос: когда-нибудь государство возьмет под свою реальную опеку уникальную многовековую культуру, которой, за редким исключением, нет равных?