Еще раз о Комитасе

24.11

В атмосфере прекрасного, духовного, щемящего, заоблачного и болезненного, но светлого воспоминания, в звуках гениальной музыки, со словами, высеченными золотом в истории нации, в любви и поклонении Комитасу мы провели особенный вечер. В Доме камерной музыки в Ереване накануне прошло мероприятие, посвященное композитору.

Вечер официально приурочили к выпуску мультимедийного диска Гарегина Чугасзяна «Комитас» — это ценное издание, включающее практически всю доступную на сегодня информацию о Комитасе.

До начала организатор и режиссер Артур Манукян (он же — режиссер и вокалит прекрасного хора «Овер») поделился: «Мы попытаемся представить Комитаса в другом ракурсе, близком и теплом. Мы желаем показать, что он всегда рядом с нами, и мы постоянно ощущаем его присутствие». Так и получилось. Музыка, стихотворения и письма композитора в исполнении Нвера Авояна, интерьер, переносящий аудиторию в жизнь армянского творца, редкие кадры, запечатлевшие его, — мы пообщались с Комитасом спустя сто лет.

Армянский гений посвятил себя изучению и пропаганде музыкального наследия своего народа, что в итоге вдохновило его на создание собственных шедевров. Преступление, совершенное против целого народа, покалечило и сочинения Комитаса: десятки утерянных партитур, неосуществленные замыслы (Комитаса погубила та же геноцидальная машина)… В этой связи эпистолярное наследие Комитаса является крайне ценным. Письма Комитаса иллюстрируют его личность, характер, подход к судьбе народа и его культуре. Он состоял в переписке с учениками, коллегами, и отчасти благодаря сохранившимся письмам мы сегодня можем осознать вклад Комитаса в развитие армянской культуры.

Фрагмент письма Комитаса ученице Маргарит Бабаян (Берлин, 1907 г.):

«…Обработка армянских напевов в их же духе настолько проста, столь же и сложна. К тому же мы, армяне, пока еще должны создать наш собственный стиль, лишь потом — двигаться вперед. Я до сих пор лишь следовал другим, и теперь только начинаю (согласно моему вкусу и пониманию, и запасу знаний) творить в духе армянских напевов. Бывает так, что я погружаюсь целиком в армянскую музыку — и лишь только тогда я творю, создаю нечто соответствующее нашему духу. Но бывает и так, что, помимо своей воли, попадаю под такое влияние, которое либо не армянское, либо проходит где-то рядом с ним. Но так или иначе я должен достичь своей цели, даже если на это уйдет вся моя жизнь. Поэтому мне очень дороги даже самые маленькие и придирчивые замечания моих друзей. Я не совершенен как и все люди, но стремлюсь к совершенству даже тогда, когда отвергаю чье-нибудь мнение, быть может отвергаю преждевременно, но это дает мне повод к размышлению: почему тот или иной фрагмент не понравился тому или иному человеку и стараюсь разрешить этот вопрос…»